Наши театры — академики в нынешнем сезоне как-то на редкость дружно взялись доказать что есть у них порох пороховницах и на праздничные фейерверки и салюты его еще надолго хватит. Комедия за комедией выстреливают на академические сцены веселые, яркие, красочные спектакли на радость зрителям и самим их создателям, а уж об актерах и говорить нечего — играют с упоением, взахлеб. Вспомнили вдруг режиссеры и завлиты, что великий Шекспир писал не только одни трагедии, и Лопе де Вега чаще всего склонялся к комедийному жанру, и Педро Кальдерой де ля Барка тоже был не чужд жизнерадостных финалов, а если поискать чего поближе, то, оказывается, жемчужных зерен прямо россыпи — только выбирай.

И Театр Вахтангова выбрал — «За двумя зайцами» Михаила Старицкого, украинского классика. Казалось бы — дела давно минувших дней, а смотрится, словно бы в наше время происходящее: и жених прохвостистый за легкими деньгами гоняется, и невеста — перестарок за кого угодно выскочить готова — быть бы только в дамках, благо капитал папенькин не считанный, не меренный, и всякого люда прихлебательского, на дармовщинку (по — нынешнему — на халяву) падкого полным — полно — все, как у нас. Только мы по таким поводам чаще хмуримся да жалимся, а тут народ поет, пляшет и веселится на весь киевский Подол.

И такая лихая свистопляска на сцене идет, что невольно подумалось: уж не застрял ли в вахтанговских стенах один из ансамблей песни и пляски, что как раз в канун премьеры участвовал в Днях Украины в Москве. Но нет, согласно программке весь Подол состоит из коренных вахтанговцев. Только, похоже, их так долго держали на скудном творческом пайке, что теперь, дорвавшись до сцены, они удержу не знают: сюжет исчерпан, все, кто жаждал, переженились, спектаклю — конец, а они все поют и пляшут, будто раз и навсегда заведенные. Может, и вправду, как некоторым кажется, есть в этом доля перебора? Но — с другой стороны — разве все мы не стосковались по — настоящему театральному празднику, веселому, яркому зрелищу, да еще к тому же талантливо исполненному, от всей души.

Для постановщика Александра Горбаня это не первый спектакль на вахтанговской сцене. Но первая настоящая, полная, без натяжек и оговорок удача, равная победе. В которой «повинны» и сценографы Борис Валуев и Максим Осветимский, художник по костюмам Светлана Синицына и балетмейстер Сергей Зарубин, и весь многочисленный актерский состав. Здесь доброе слово можно было бы сказать о каждом.

Но главной пружиной всего «заводного механизма» спектакля, да простится мне этот «техницизм», является потрясающая Проня Марии Ароновой, дошедшая до последнего предела в своей неуемной жажде замужества. И ведь веришь каждому слову, каждому порыву души этой Прони, при всей их гиперболизированности, доходящей до гротеска, потому что в них истина чувств человека, стосковавшегося по любви, нежности, простым житейским радостям, которые дарят всякой женщине собственный дом, семья, дети. Аронова играет свою Проню так щедро, безоглядно, не боясь показаться карикатурной, что кажется — дальше некуда. И вдруг в этом ворохе безвкусных лент и кружев, пышных юбок и глубоких декольте обнаруживается добрая, наивная душа, щедрое, бескорыстное сердце. Даже искренне жаль становится Прони, летящей, как мотылек на огонь, в объятия хлыща и перекати —поле Голохвастого (Михаил Васьков), который обдерет ее как липку да еще и куражиться над нею станет. Что он прохвост — у него на роже написано, и от этого тоже никуда не денешься.

Где-то в печати уже промелькнуло сравнение сегодняшнего «За двумя зайцами» с явлением «Принцессы Турандот» в свое время. Сравнение, разумеется, ни в коей степени не правомерное. А где-то, наоборот, спектакль обозвали антивахтанговским. Но как бы на него ни смотрела критика, он существует, его восторженно принимает публика, с наслаждением играют актеры. Да, есть в нем переборы, и фонограмма иной раз заглушает текст, но зато дефекты легко устранимые, не влияющие на его успех. А то, что он оживил афишу театра, — вещь бесспорная. И это — главное.