Хоть на премьеру и собралась театрально-культурная элита — Михаил Швыдкой, Евгений Рейн, Андрей Житинкин, сыновья Солженицына Степан и Игнат, — событие это куда шире, чем просто премьера.

Повесть «Матренин двор» написана Александром Солженицыным полвека назад. Страшная, темная, пронзительная, она о праведной душе и о темноте, злобе «народа-богоносца». Сыновья Солженицына видели прогон спектакля — им так понравилось, что они пришли смотреть второй раз. Их 89-летний отец спектакль вряд ли увидит: из дома не выходит. Но, как рассказали сыновья «МК», папа знает о премьере. Посмотрят — расскажут, что получилось у режиссера Владимира Иванова.

На крошечной сцене Малого зала Вахтанговского все декорации — из дерева некрашеного, полинялого: крыльцо, рукомойник, икона, лампадка. Так живет Матрена. Стилизация этой деревенской атмосферы исконно русских, ушедших в прошлое манер поначалу кажется неестественной, особенно если сидишь в зале на мягком кресле, в кармане мобильный телефон, за стеной шумит Арбат? А потом зал забыл о мегаполисе за стеной. Никакой инсценировки.

Проза, прочитанная по ролям. Игнатьич (Александр Михайлов), как рассказчик, описывает происходящее. Матрена (Елена Михайлова) рассказывает залу о себе. Игнатьич в телогрейке, Матрена — в ситцевом платье. Игнатьич привычно чистит печеную «картофь», Матрена вытирает слезы по деревенской привычке концом платка. Новые валенки справила себе Матрена — с какой бережностью она их касается! Игнатьич проверяет тетрадки своих учеников — наверняка на обороте напечатан «Интернационал». Ожившая ушанка убедительно превращается в кошку. Глупая Матрена бесплатно работает на чужих огородах, безотказна для всех соседей и родственников. А жизнь за плечами такая тяжелая, что при воспоминаниях из глаз актрисы непроизвольно катятся слезы — как у самой обычной деревенской бабы. Жизнь-то тяжелая, а смерть у Матрены получилась еще тяжелей — под колесами поезда. Суетные похороны, разные родственники тянут наследство каждый себе? Похоронили Матрену.

Актеры стоят у разломанного Матрениного крыльца, а над ними — образ. Икона. «Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село. Ни город. Ни вся земля наша».

Игнат Солженицын — о спектакле: — Очень мощно. На таком высоком уровне напряжения… Это же проза, а текст весь сохранен, и он так живо ложился на диалог — очень естественно, просто, как сама Матрена. — «Матренин двор» похож на «Чем люди живы» Толстого. О Боге, о вере?  — Я не воспринял это как религиозность. Речь о душе, о традициях. Слово «праведник» в более широком смысле. Александр Исаевич крещеный, но я бы не назвал это уклоном в религию. Он всегда много думал о российской истории, о том, как наше общество развивалось и будет развиваться. Как художник, он думает о человеческих радостях и горечи.