Случилось так, что вначале я познакомился с мужем Юлии Константиновны, директором Вахтанговского театра Исаем Исааковичем Спектром, необыкновенно умным и талантливым человеком, который все поставил на служение Юлии Борисовой. В этом театре было много замечательных актрис, но в основном (и «основное») играла Борисова. Это был ее театр. Все ставилось на нее и для нее. Когда в 70-х годах появился спектакль «Насмешливое мое счастье» Малюгина по письмам Антона Павловича Чехова и Лики Мизиновой, то вся Москва ходила смотреть на необыкновенную пару: Юлию Борисову и Юрия Яковлева. Я терялся в догадках, каким образом Юлии Константиновне удалось передать незнакомую ей эпоху, манеру держаться, разговаривать. Спустя много лет в Париже я рассказывал об этом спектакле французской актрисе Натали Нерваль.

Она же, в свою очередь, поведала мне другую историю, как в 1937 году на гастроли в Париж приезжал Московский Художественный театр, а в это время в больнице умирала Лика Мизинова. Она никого не хотела видеть из мхатовцев, кроме жены Качалова, и поэтому Нина Николаевна Литовцева ходила к ней. Натали рассказала мне о последних днях любимой женщины Чехова, ее скромных похоронах, а я ей подробно описывал спектакль с участием Борисовой, особенно тот момент, когда Лика принимает решение выйти замуж за Санина. Натали не могла поверить, что такое возможно на сцене, поскольку с этической точки зрения это было некорректно, ведь муж Лики Мизиновой — режиссер Александр Санин еще долго жил после ее смерти, переехав из Франции в Италию и женившись вторично. И ему могли рассказать об этом спектакле. С той поры образ Лики Мизиновой и актрисы Юлии Борисовой слились для меня воедино.

Старшее поколение зрителей прекрасно помнит спектакль «Варшавская мелодия» Леонида Зорина, который однажды сказал мне:

«В черные годы нашей страны Юлия Борисова была первой актрисой Вахтанговского театра»… Это был незабываемый дуэт Борисовой и молодого Михаила Ульянова. Иногда я смотрю этот спектакль на пленке и каждый раз поражаюсь: насколько целомудренно и тонко они передают чувства своих героев, любовную страсть, не проходящую с годами. Представляю, как бы это сегодня подали современные режиссеры: с раздеванием, эротическими сценами… Однажды я предложил Борисовой подумать над пьесой Теннесси Уильямса «Сладкоголосая птица юности», но она мне ответила: «Виталий, вы можете меня представить на сцене в постели с молодым человеком?.. Ну вот и я тоже не могу…»

Борисова любит импровизировать на сцене, «хулиганить». Скорее всего, это пошло от принцессы Турандот. Получив эту роль как эстафетную папочку от великой актрисы Цецилии Мансуровой, Борисова так на всю жизнь и осталась загадочной принцессой, хотя, казалось бы, годы должны были изменить ее. Но как можно изменить наивного и чистого человека, для которого самое главное в жизни: семья, муж, сын, внуки? Видимо, поэтому ей так удалась роль Натали Гончаровой в спектакле «Шаги командора», рассказывающем о жизни Александра Пушкина. Именно тогда, в 60-е годы, мы с ней сошлись и стали закадычными друзьями. Когда я задумал телепередачу о Борисовой, то она долго сопротивлялась, говорила, что это никому не нужно. Я настаивал, напоминал ей, как на постановки с ее участием ходили Илья Оренбург, Борис Пастернак, Юрий Олеша… Последнего я часто видел на спектакле «Идиот», где Юлия Константиновна играла Настасью Филипповну, причем играла лучше, чем в кино.

У нее был такой бешеный темперамент, она так очаровывала всех, что нынешние исполнительницы этой роли могут отдыхать. Многим тогда казалось, что и в жизни Борисова роковая женщина, имеющая массу любовников. Могу сказать одно: у нее был только один мужчина, это ее муж, которого она боготворила и после его смерти ни на кого больше не посмотрела. Он буквально носил Юлечку на руках, был ее опорой и щитом, и когда его не стало, то она всю свою любовь перенесла на двух обожаемых внучек, сына, часто выезжающего за рубеж по работе.

Поэтому ей очень важно вовремя их накормить, порадовать чем-то вкусненьким. Она и в молодости не очень-то любила светскую жизнь, а теперь и подавно, от «тусовок» у нее начинает болеть голова, и ей поскорее хочется домой. На первом месте у Борисовой всегда были работа и дом. При этом она не замечала, что рядом с ней другие актрисы сидят без работы, и никогда не думала, что она тому причиной. Когда умерла Галина Пашкова, то Юлия Константиновна сказала: «Какой ужас, ведь Галочка так мало сыграла больших ролей». И в своем сожалении она была абсолютно искренна.

Теперь же и сама Борисова почти не играет, хотя по-прежнему прекрасно танцует, поет, делает колесо и даже садится на шпагат. По-моему, режиссеры очень мало использовали ее комический дар, и зря, потому что, когда Борисова играла «Стряпуху замужем» Софронова или «Миллионершу» Шоу, публика от смеха сползала под кресла. Наблюдая за ней, я всегда поражался одному ее качеству: за кулисами она выглядит усталой, озабоченной, у нее плохое настроение, одним словом — к ней не подходи. Но вот Борисова делает шаг на сцену, и… лицо ее мгновенно преображается, широко распахнутые глаза излучают свет, она сама легкость, доброта, и все это летит в зрительный зал и уже никому не скрыться от ее чарующего обаяния.

Иногда я думаю, что Бог наделил Юлию Константиновну не только огромным талантом, но и верностью, порядочностью. Она не понимает, как это можно изменять своим идеалам, «хлопотать» лицом в дешевых телешоу и получать за это большие деньги. Будучи прежде обеспеченной женщиной, нынче Борисова в свои 80 лет зарабатывает деньги, разъезжая со спектаклем «Милый лжец» по городам и весям, — ведь звание народной артистки СССР не дает пожизненной ренты.

Вот и получается, что раскрученные телевидением актрисульки подъезжают к театру на джипах, а она топает пешком от троллейбуса. Но как бы трудно ни складывалась сегодня жизнь у Юлии Борисовой таких актрис, как она, больше нет и не будет. Да вы сами можете в этом убедиться, побывав на спектакле Вахтанговского театра «Без вины виноватые», где она играет трагическую актрису и мать Кручинину».