Уже несколько дней театральная Москва только и обсуждает, что перемены в Вахтанговском театре. Напомним, этим летом истекает срок контракта с нынешним художественным руководителем — литовским режиссером Римасом Туминасом. Контракт может быть, разумеется, продлен на новый срок. Но вероятность такого развития событий крайне невелика. Актеры постарались. И не только актеры.

После смерти Михаила Ульянова, народного артиста СССР и человека, который без малого 20 лет руководил Академическим театром им. Евг. Вахтангова, тоже много было разговоров и много называли кандидатов на это, без преувеличения, не хлебное место. Зарплата — неплохая, конечно, но и не очень уж большая, да и кто спрашивает о зарплате, когда речь — о руководстве одним из главных московских театров?! Вахтанговский театр — из трудных, можно даже сказать, труднейших. Труппа, давно, может быть, навсегда, разбившаяся на кланы, где одни первые актеры отказываются выходить в одном спектакле с другими, не менее замечательными и любимыми. Постоянные ссылки, если не сказать — стенания об утрате «вахтанговского». «Вот-вот потеряем!», «А с ним сохраним!»… «С ним сохраним??? — мгновенно откликаются другие. — Вот с ним-то как раз и потеряем, никогда не вернем. Ведь мы — последние, кто знает, кто несет, не расплескав ни единой капли!..»

И никто не скажет наверняка. Потому что по мне, например, Мирзоев — в лучших своих спектаклях, в том числе и тех, которые он поставил в Театре Вахтангова, — это как раз и есть «вахтанговское». А в театре, я знаю, так почти никто не считает. А что Вахтангов? Он же один-единственный спектакль поставил. Гениальный, но кто знает, куда бы он двинул сам и других за собою повел?..

В Вахтанговском театре есть такие знатоки, уважаемые люди, замечательные и даже выдающиеся актеры. Сами знают и другим ошибиться не дают. Туминас — не вахтанговской школы (а это — еще одна «грань» вахтанговского начала: по-настоящему оно открывается только тому, кто вышел из стен Щукинского училища, никак иначе). Правда, он знаком был с актерами и еще при Ульянове поставил в театре «Ревизора» (одни эту работу приняли, другие, ясное дело, нет), можно даже сказать, что Вахтанговский театр успел побороться за Туминаса, поскольку на него, и небезосновательно, имел виды «Современник». В театре всё непросто…

Вспомнили наконец, что еще Михаил Ульянов просил Римаса Туминаса из его рук принять бразды правления, и хотя Туминас тогда, взвесив все «за» и «против», отказался ехать в Москву, после смерти Ульянова покрепче задумался и — принял приглашение. Оставив на родине, в Вильнюсе, свой собственный, замечательный Малый театр. Полгода — как и предупреждал — провел на два фронта, ставил «Горе от ума» в «Современнике» и присматривался к вахтанговской труппе. Потом объявил планы. И, кажется, был удивлен, когда один за другим стали уходить из работы актеры, находя уважительные и не очень уважительные причины и предлоги. Звезды привыкли играть главные роли, а у Шекспира в «Троиле и Крессиде» многим первым актерам Туминас «неосмотрительно» предложил важные эпизоды (Шекспир, конечно, тоже тут виноват!).

Прошло еще какое-то время, и новой бедой объявили пагубную страсть Туминаса, вполне, впрочем, распространенную среди деятелей русской сцены. Получалось, что, во-первых, он губит вахтанговское начало, а во-вторых, еще и пьет. А еще — не любит Систему Станиславского и русскую культуру вообще. Это — не шутка, так говорят те, кто против Туминаса. Имея доступ к министру культуры, мастера искусства донесли и до него этот короткий, однако исчерпывающий список. А когда этот список подкреплен десятилетиями служения искусству и званием народного артиста СССР?! Или — народной артистки СССР?! Ну, если так, далее терпеть невозможно, решили наверху. Все это невесело. И легкомысленный стиль изложения лишь скрывает горечь.

Узнав, что угроза потери Туминаса приобрела реальные черты, актеры бросились на его защиту, написали письмо в Минкульт с просьбой продлить его контракт (письмо подписали больше 60 человек из 85). Письмо это уже успели назвать обращением молодых актеров, но среди этих молодых — признанные мастера: Ирина Купченко, Сергей Маковецкий, Максим Суханов, Мария Аронова, Владимир Симонов, Нонна Гришаева, Владимир Вдовиченков, Юлия Рутберг, Олег Макаров… Их министр не принял.

В министерстве, куда корреспондент «НГ» обратился за комментарием, говорят, разумеется, в частном порядке: поздно. Решение принято. Новым художественным руководителем, по имеющейся в нашем распоряжении информации, назначат Валерия Фокина. Сам Фокин, ныне — худрук старейшего в России петербургского Александринского театра и экспериментального московского Центра им. Вс. Мейерхольда, коротко сказал, что слухи не комментирует. Хотя самые разные предложения получает регулярно, только в последнее время — два. Остается гадать.

За два года работы Туминаса в Театре им. Вахтангова вышло шесть спектаклей, два из них поставил он сам, «Троила и Крессиду» и «Последние луны». Сейчас репетирует «Дядю Ваню», в театре говорят, что репетирует очень интересно, так, что актеры почувствовали снова вкус профессии и даже отказываются от съемок (по нынешним временам — редкость!). Маковецкий, Вдовиченков, Дубровская, Симонов… Кстати, Туминаса приглашали на три года, но на деле договор заключали каждый год заново и на год. И вот теперь говорят, что третьего не дано.