«Легенда», поставленная по повести Джона Стейнбека, — это, прежде всего, шоу: с музыкой, песнями, танцами, появлением живого щенка и семерых очаровательных детей ближе к финалу.

В главной роли — звезда «Бригады» и «Бумера» — Владимир Вдовиченков. Он играет рискового, любвеобильного рубаху-парня, которого уважают друзья, любят тюремщики и дожидаются у калитки красивые женщины. Появление и исчезновение Вдовиченкова происходит по-цирковому зрелищно: то он опускается на сцену на канате, то взлетает вверх, держась за трос одной рукой.

Костюмы Дэнни и его товарищей — тоже часть шоу. Это разноцветные лохмотья, которые с удовольствием примерили бы на себя арбатские хиппи и до дыр заносили растаманы. Впрочем, и от многочисленных бутылок вина, появляющихся буквально в каждой сцене, они бы тоже вряд ли отказались. Им такая романтика ближе и понятнее, чем эстетствующим театралам.

А вообще, «Легенду» можно считать триумфом художников. Автор костюмов и сценографии Евгений Иванов выстроил на авансцене некий «Ноев ковчег», очертаниями похожий на корабль (календарь с надписью «Титаник» на борту заранее не предвещает ничего хорошего). При дальнейшем рассмотрении эта конструкция оказывается огромным гнутым куском брусчатки с канализационным люком, торчащими трубами, лестницами и телеграфным столбом. Это пространство и есть гостеприимный дом Дэнни. Здесь проходят бесконечные попойки, сюда приводят в гости женщин и блаженного Пирата с его собачками-варежками, и здесь друзья впервые осознают себя одной командой, чего не случалось, когда каждый жил сам по себе. Оба дома Дэнни потом сгорят. Один займется по неосторожности его пьяных товарищей: словно отлетевшая душа, маленький домик пролетит над сценой, унося с собой недопитую бутылку вина. Другой, бумажный, пайсано сожгут в конце, после поминок по Дэнни, чтобы иметь возможность разойтись в разные стороны. Очевидно, пайсанская дружба была не так уж крепка.

А за «ноевым ковчегом» виден иной мир: просторный и красивый. Там есть небо, меняющее оттенки от сумеречно-темного до тревожно-багрового, и круг луны, и вращающееся поле с телеграфными столбами, и кусок острого месяца, на котором временами нежатся и философствуют чудаки-пайсано. Там же, на заднем плане, происходят самые эффектные, массовые сцены: праздничный карнавал и явление «античных богов» народу — это когда на помост выходят все актеры разом и хором пророчествуют о судьбе героя, словно это не Стейнбек, а Софокл.

Спектакль идет три с половиной часа, и это, конечно, большая роскошь. Местами ему не хватает энергетики и легкости, но о длиннотах совершенно забываешь к финалу. А запоминается многое. И Нонна Гришаева в роли вечно беременной мамаши. И веселые дети с их песенкой про бобы — настоящим мюзикловым хитом. И, конечно, сама разношерстная компания разбойников. Здесь Пабло (Косырев) — обаятельный, религиозный толстяк, любящий кутнуть за чужой счет и сплясать уморительное танго. Пилон (Добронравов) — молодой, симпатичный вор с задатками предпринимателя: он умеет сдать в аренду дом, который снимает сам, не имея за душой ни доллара. Хесус Мария Коркоран (Завьялов) — шепелявый хитрец, загримированный под Джонни Деппа из «Пиратов Карибского моря». И Большой Джо Португалец (Епишев) — опасный рецидивист, недавно вышедший из тюрьмы — единственный, кто посягнул украсть деньги у бесноватого Пирата (Маслов).

Второй акт, кажется, гораздо интереснее первого: здесь в большом количестве появляются женщины, у Дэнни-Вдовиченкова завязывается роман с «Конфеткой» (Тумайкина), происходит закономерная переоценка ценностей: осознав, что живет неправильно, Дэнни бросает друзей, продает дом и бежит в лес. А когда возвращается, дарит Пирату живого щенка, ищет жертву для драки (желающие подраться с Вдовиченковым могут поднять руку), и вскоре, в разгар карнавала, сбрасывается в овраг, окончательно разочаровавшись в идеалах пайсано.

Режиссер Владимир Иванов ранее ставил спектакли и повеселее, и посущественнее. «Дядюшкин сон», «Царская охота», «Мадемуазель Нитуш» — за его плечами целый ряд вахтанговских хитов? Но если вы — поклонник Владимира Вдовиченкова, не имеете ничего против преступной романтики в стиле «Робин Гуда» и не требуете от театра жизненной правды, то «Легенде» есть, чем вас порадовать. В конце концов, это последний спектакль, одобренный Михаилом Ульяновым. А такая рекомендация важнее любых рецензий.