С ним прощались тысячи людей. Очередь к гробу, растянутая на километры, — такого Москва не видела давно. Мало кому удается прожить такую настоящую, такую целостную, такую законченную жизнь. Михаил Ульянов оказался одним из тех немногих людей, чья судьба служит оправданием самого факта существования людского племени на Земле. И профессионально, и человечески.

Посмертные титулования стандартны: «великий советский артист», «великий русский артист», просто «великий артист». Перечень самых знаменитых ролей: Кайтанов из «Добровольцев», канонический экранный маршал Жуков, Митя Карамазов, конечно, Ленин (ирония судьбы — Ульянов изображал знаменитого однофамильца, главного героя советского ареопага). Тевье — молочник, которого суждено было по-разному, но одинаково талантливо сыграть ему и его ровеснику, другому величайшему русскому артисту второй половины ХХ века Евгению Леонову.

Вспоминали роль Ульянова в говорухинском «Ворошиловском стрелке» — старика, мстящего насильникам внучки, которыми не желают заниматься правоохранительные органы. Актерская мощь Ульянова спасла этот очень китчевый фильм, сделав его «народным». Жаль, не вспомнили про другого потрясающего деда в ульяновском исполнении — из мелодрамы Дмитрия Астрахана «Все будет хорошо». Момент, когда прикованный к инвалидной коляске герой Ульянова цепляется костылем за грузовик, чтобы ехать в дом престарелых, где после десятилетий безвестности и разлуки нашлась его любимая жена, а милиция с помощью своих машин и даже вертолета требует от ошарашенного водителя-дальнобойщика ни в коем случае не останавливаться, чтобы не покалечить старика, неизменно вызывает слезы, которых не стоит стыдиться и мужчине. Тем более что в этом момент плакал и сам герой.

Но самый важный для меня, хотя и почему-то напрочь забытый в посмертных панегириках гениальному актеру, образ, созданный Михаилом Ульяновым, — его герой в совершенно невероятном по теме и тону для советского кино фильме Юлия Райзмана «Частная жизнь». На Венецианском кинофестивале Ульянов удостоился приза «За лучшую мужскую роль» — самой главной своей награды вне России. В 1982 году, на излете застоя, незадолго до смерти Брежнева 80-летний классик советского кино Райзман снял фильм о психологической драме частного человека в частной жизни. Причем это не была экранизация классики, это была история советского, как мы бы сказали теперь, «красного» директора, которого выгнали с работы. И он впервые за долгие годы, если не вообще впервые в жизни, обратил внимание на существование вокруг себя жены и сына. Не как атрибутов «правильного советского руководителя», который должен быть хорошим отцом и примерным семьянином, а как живых, любящих, ненавидящих, непонимающих людей. У человека появилось время думать о главном — о живых людях, с которыми свела его судьба, а не о производственных показателях и технологических прорывах. И он на старости лет учится думать о главном, замечать близких, природу, фиксировать каждую секунду ускользающего времени.

Тот, кто играл доблестных героев, вершивших судьбы истории, миллионов людей, сумел сыграть трогательного, растерянного, живого, мучающегося одинокого человека, мир которого неожиданно сузился до вселенной собственной семьи — жены и сына. Он ведь и сам так жил: общественный деятель, многолетний художественный руководитель театра, некогда глава Союза театральных деятелей, сиделец во многих президиумах, оставался трогательным частным человеком. Нежно любившим жену и детей. Приносящим своему ребенку сапоги в кинотеатр, когда неожиданно разразился ливень.

Даже сбережения, которые Михаил Ульянов отдал на строительство храма в родном городке Тара Омской области, не выглядят модным жестом представителя советской интеллигенции, после распада СССР вдруг активно обратившейся к Богу. Это был искренний поступок искреннего человека.

Вообще умение быть частным, честным, живым человеком, оставшаяся неизменной невероятная улыбка (вспомните его улыбку, такую пацанскую, озорную, совсем не похожую на его суровый облик непреклонного, уверенного «хозяина жизни») и сделали Михаила Ульянова неповторимым артистом. На самом деле неважно, хорош или плох характер у выдающегося творца.

Бессмертная максима Фаины Раневской «талант как прыщ — может выскочить на каждом» чертовски верна. Но эти многокилометровые очереди к гробу, эти искренние слезы тысяч очень разных людей, разного достатка, разных поколений, разных представлений о мире не могут обмануть. Так люди прощаются только с тем, кто стал фрагментом их души. С тем, кто дорог по-настоящему. Даже самые искренние слова о « невосполнимой потере» бессмысленны: умираем мы все, и нет восполнимых потерь. Но есть те, кто своей жизнью, своим делом и своим уходом задевает в нас то истинно человеческое живое нутро, которое позволяет нам самим существовать дальше, сквозь боль и слезы потерь.

Он был настоящим, из плоти, крови, пота и слез — народный артист СССР Михаил Александрович Ульянов. Поэтому уже не важен перечень его наград и список его ролей. Те, кто его видел, будут помнить. С ним было просто хорошо, важно и правильно жить в одно время. Низкий поклон Вам, Михаил Александрович. И светлая память.