История о том, какую злую шутку сыграл Юпитер с обманутым им Амфитрионом, известна с незапамятных времен, и тем не менее из века в век драматурги ее переписывают, а театры ставят. Московский театр имени Вахтангова тоже решил развеселить публику этим мифологическим сюжетом, поручив столь ответственную миссию режиссеру новой волны Владимиру Мирзоеву, известному своими скандальными постановками «Хлестаков» и «Женитьба».

За последние годы сценические подмостки академического театра на Арбате превратились в своего рода «полигон» для испытаний режиссеров со стороны, которых актеры выбирают сами. В прежние времена, когда театр возглавляли мэтры вахтанговской школы, и близко не подпускавшие на эту территорию чужаков, такое было невозможно. Теперь же при демократическом правлении Михаила Ульянова артисты больше не зависят от режиссерского диктата и даже могут выступать на стороне. Ю. Рутберг, В. Симонов и М. Суханов постоянно работают с вернувшимся из Америки В. Мирзоевым на сцене Театра имени К. С. Станиславского, а С. Маковецкий сделал себе имя в коллективе Романа Виктюка. И вот случилось то, чего так долго ждали не оцененные в своем театре артисты: В. Мирзоев поставил с ними на вахтанговской сцене спектакль «Амфитрион» Ж. -Б. Мольера.

На премьеру собрался заинтригованный столичный бомонд, всем хотелось узнать: как впишется авангардист в классическую схему академии. Результаты превзошли все ожидания: художественные идеи Вахтангова, связанные с эстетикой русского дель арте и воплощенные им в «Принцессе Турандот» оказались близки бывшему эмигранту Мирзоеву. Это он сумел доказать по ходу праздничного, полного выдумки и иронии представления из жизни спустившихся на землю богов. Дело в том, что Мольера, взявшего сюжет «Амфитриона» у римского драматурга Тита Макция Плавта, жившего в 254- 184 годах до н.э., больше всего привлекал грубоватый комизм выведенных масок, поэтому к богам он относился без особого пиетета. И Мирзоев, последовав за французским комедиографом, тоже сделал из богов реальных персонажей, наделенных такими же человеческими слабостями и недостатками, с той лишь разницей, что им больше позволено.

На этой вседозволенности и крутится вся интрига спектакля. Юпитер, приняв облик фиванского полководца Амфитриона, залез в постель к его жене Алкмене (пока тот был на войне), а Меркурий, надев маску его слуги Созия, довел беднягу «до белого каления», Созий же решил, что он сошел с ума, встретив своего двойника. Спрашивается, за что так провинились люди перед богами? А ни за что! Просто им захотелось повеселиться, а заодно напомнить, что судьба — Мойра, она как «индейка», может приголубить, а может и весь флот Амфитриона потопить, если он захочет мстить за поруганную честь. Подумаешь, Юпитер соблазнил чужую жену! Но ведь он — бог, а то, что позволено Юпитеру, не позволено простому смертному… Так что Амфитриону приходится выбирать: или смириться с судьбой, или бросить ей вызов. Тяжелая задача…

Может быть, из этого сюжета родилась знаменитая фраза В. Шекспира: Как мухам дети в шутку, Нам боги любят крылья Обрывать. Но люди есть люди, и они не согласны делиться ни с кем тем, что им принадлежит, даже с богами. Сергей Маковецкий, конечно, не Аполлон, но ведь и его тщедушному герою, обуреваемому комплексами неполноценности, не хочется ходить рогатым. Он, можно сказать, на крыльях любви (а точнее, в туфлях на высокой платформе, делающей его выше) летел к любимой жене и… О, ужас! Алкмена (Юлия Рутберг) не верна! При этом у нее еще хватает наглости утверждать, что он уже был дома ночью. Если бы Амфитрион был пьян, не так было бы обидно, а то трезв как стеклышко. «О женщины, вам имя — вероломство!» Пока хозяева впустую тратят время на выяснение отношений, боги забавляются с их слугами. Любвеобильная служанка Клеантида (Мария Аронова) пристает с сексуальными домогательствами к Меркурию, принимая его за собственного мужа, а тот, не испытывая никакого влечения к женщинам, дает ей «мудрые» советы: утолить свою любовную жажду на стороне…

Список деяний спустившихся на сцену по стеклянной трубе богов можно было бы продолжить и дальше, но тут дело не только в анекдотических ситуациях — зритель ловит кайф от пародийного стиля игры артистов, пантомимы и комиксов в духе открытого площадного театра. Каждый из исполнителей придумывает себе несколько масок, которые постоянно меняет.

Так Меркурий в изображении Максима Суханова предстает то вялым транссексуалом с вывернутыми нижними конечностями, то садистом, получающим удовольствие от издевательств над громилой Созием (арт. В. Симонов). Наблюдая за волшебными превращениями внешне импозантных артистов в карикатурных типов, я думала о том, что надо очень любить «искусство в себе», чтобы решиться на такое откровенное «издевательство» над собой.

Да и женщинам в этом спектакле пришлось не сладко. Они готовы были променять свою женственность на любой головоломный трюк, отталкивающую маску, только бы общий ансамбль пародистов сохранился. Итак, вахтанговские артисты вместе с пришельцем Мирзоевым, приняв эстафетную палочку от Плавта и Мольера, предложили всем сидящим в зале взглянуть на героев спектакля, и в том числе на себя, как на действующих лиц бесконечного исторического фарса, в котором «люди предполагают, а боги располагают», в твердой уверенности в том, что дух Турандот не покинул стены исторического здания на Арбате.