Вахтанговскому театру — 90 лет. Как рассказать его историю? Высоким штилем? Общими словами? Можно и так — только это будет не история вовсе, а какая-то банально-сусальная открытка в духе Булгакова — “Взвейся-развейся”. История хороша своей правдой. История хороша, когда она в деталях. Итак, Вахтанговский театр — история в деталях.

1921 год. В Москве страшный голод, а Евгений Вахтангов считает, что это самое лучшее время для открытия нового театра. Веточка Вахтанговского тянется от дерева мхатовского. Вахтангов — ученик Станиславского, сын табачного фабриканта армянина, азартный картежник и неисправимый жизнелюб. Его лебединой песней станет «Принцесса Турандот», и он, смертельно больной, не сможет прийти на премьеру и не подозревает, что его театральное детище проживет без десятка сто лет. И что ей даже поставят позолоченный памятник возле театра.

Что это за человек — Вахтангов? Для учеников он — икона. При жизни на него молятся и боятся его. Первая поездка молодежной труппы по Волге. Роскошный пароход. Общее веселье. Все напиваются. Вахтангов, который имеет отдельную каюту, вызывает к себе молодую артистку Александру Ремезову (спустя годы она станет известным режиссером театра). Ремезова входит в каюту — свет приглушен, на столе горит свеча, учитель полулежит. Она начинает что-то говорить — он молчит. У нее дрожит голос — он молчит. Плачет, рыдает — молчит. Падает на колени… Наконец, Вахтангов произносит: «Ну, вы, кажется, всё поняли, вы свободны». Вот такой урок на всю жизнь от Вахтангова.

Вахтанговцы буквально живут в театре. Вместе репетируют, ссорятся, играют спектакли. В театре есть все для жизни — прачечная, химчистка — и на улицу выходить не надо. Есть даже собственная маникюрша. Отдельное место — столовая тети Фроси. Она делает умопомрачительные расстегаи и вкуснейшие обеды за три копейки.

Типичная картина начала 30-х годов — по Арбату (он еще не разделен на Старый и Новый и по нему не бегают машины) тянется вереница людей с судками в руках. В судках — обеды от тети Фроси. Впереди всех бежит Цилюша Мансурова (так называют ее в театре), весьма непоседливая особа: все время что-то роняет, спотыкается. Она войдет в историю как первая принцесса Турандот. Распределяя роли, Вахтангов скажет: «Я знаю, как сыграет эта актриса, знаю, как эта. А как сыграет Мансурова, я не знаю. И мне это интересно. Поэтому Турандот будет именно она». Она — хозяйка театра, одна из трех за годы существования Вахтанговского.

Последний в веренице граждан с судками — Борис Щукин. Прекрасный артист, любимец коммунистических властей — он в СССР самый главный Ленин, в кино и театре. В жизни ничего не имеет общего со своим революционным героем-холериком. Напротив, задумчивый и медлительный, к тому же с непростым характером. Конец его трагичен. Он лег спать, взял книжку «Парадокс об актере» Дидро, уснул с ней, а во сне умер. Так его и нашли — с «Парадоксом».

В Вахтанговском, как ни в одном театре Москвы, культ обслуживающего персонала. Вот, например, монтировщик Петя Синтелев. Если кто-то из артистов ему говорил: «Петя, это плохо висит, надо бы прибить», он тут же отвечал: «Играть лучше надо». И артисты замолкали. Замечательный сапожник Алексей Сергеевич работает в театре. После спектакля «Егор Булычев и другие», самого шумного спектакля того времени, Борис Щукин спрашивает сапожника: «Ну как, Алексей Сергеевич?» «Ох, Борис Васильич, какой спектакль! А сапоги-то какие!» Эта фраза будет гулять по театральной Москве еще долго. После спектакля Цецилия Мансурова довольно произносит: «Моей Кате понравилось». Катя — это костюмерша, и не дай бог попасться ей под руку.

С театром сотрудничают молодые Шостакович, Завадский, Акимов. Лучшие драматурги, художники, режиссеры — все здесь.

1940 год. Время мрачное, тяжелое. Писатель Михаил Булгаков в опале, тучи над ним сгустились. Три человека от театра — красавец Василий Куза, Рубен Симонов и комик Анатолий Горюнов — бегут в Афанасьевский переулок на квартиру к писателю: «Давай, давай пьесу». Булгаков отдает им «Дон Кихота». Спектакль делают быстро. Поддержать в то время Булгакова — это поступок.

Анатолий Горюнов, знаменитый вратарь советского кино (фильм «Вратарь», роль Карасика), пользуясь популярностью и авторитетом, спасает многих от репрессий. У одной актрисы за баснословные деньги покупает старые разношенные туфли. Зачем? Оказывается, ее мужа забрали, она бедствует, но боится просить о помощи.

Вахтанговцы вместе встречают каждый Новый год. И не дай бог кому-то уйти гулять на сторону. После спектакля разъяренный худрук Рубен Симонов врывается в гримуборную молоденькой и хорошенькой актрисы Галины Коноваловой со словами: «Вы что думаете, меня никто не приглашает?! Мне негде больше встречать Новый год? Почему вы не пришли?» Все происходит в портретном фойе — Новый год, читают всей труппе пьесы, принятые к постановке. Проводят шумные собрания, снимают худруков и выбирают новых. Тут же выставляется гроб, прощаются с умершими коллегами.

1941 год. Одна из первых бомб, упавшая на Москву, угодила именно в театр Вахтангова. Среди артистов установили дежурство на крыше и внутри театра. Распределяет всех артист Владимир Осенев. Другой артист, Михаил Сидоркин, в это время активно снимающийся в кино, прибегает с ночной съемки и умоляет Осенева дать возможность ему дежурить не на крыше, а в помещении парткома. «Там есть диван, я хоть немножко посплю». Осенев, кроме того что замечательный артист, человек принципиальный и не уступает. Ночью бомба угодила как раз в то помещение, где находился партком — его как срезало. Сидоркин после этого всю жизнь будет повторять, что в эту ночь родился на свет второй раз. А вот двое артистов — красавец мужчина Василий Куза и Владимир Чистяков — погибли.

Во время войны театр уезжает в эвакуацию в Омск. Условия самые тяжелые, у всех только два желания — есть и играть. Голодные артисты репетируют с энтузиазмом. Размещенные по квартирам, ранним утром они спускаются с ведрами к Иртышу, набирают ледяной воды, съедают один кусок хлеба (и это не фигура речи) и бегут в театр. А там надевают фраки и репетируют легкомысленную оперетку «Мадмуазель Нитуш». История повторяется: «Принцесса Турандот» рождалась тоже в тяжелых условиях.

Типичная картина в эвакуации — актриса Дина Андреева в дорогой котиковой шубе, подвязанной веревками, тянет детские салазки. Ей страшно завидуют: она достала где-то дрова.

Омск. Артисты в обкоме отмечают новый, 1942 год. Столы ломятся от рыбы (все-таки река). Все набрасываются на еду, и при этом каждый старается что-то положить в сумку — ведь дома остались голодные дети, родители. Официант, нагнувшись над одной уважаемой артисткой, низким голосом произносит: «Гражданочка, вы хоть бы графинчик оставили». Но никто никого не осуждает.

За два с половиной года эвакуации выпускают много спектаклей. Два из них — «Фронт» и «Олеко Дундич» — получают Сталинские премии. Практически во всех театрах страны ставят «Фронт» Корнейчука, но побеждают именно вахтанговцы.

За 90 лет в театре — три хозяйки: Цецилия Мансурова, Галина Пашкова и Юлия Борисова. Хозяйки они не по положению, а потому что ведут репертуар. Муж Юлии Борисовой действительно директор театра — Исай Исаакович Спектор. Когда он неожиданно умрет от разрыва сердца, злые языки скажут: «Ну все, ей конец». Не тут-то было, талант Борисовой мощнее всяких досужих разговоров, и она блестяще играет во всех постановках. Образец достоинства.

Это Рубен Симонов заводит моду в театре на красивых актрис. Он убежден, что красивые женщины в труппе — половина успеха. Если посмотреть на фото — красавица на красавице — и так несколько поколений. При Вахтангове — Мансурова, Синельникова, Русинова. Позже — Борисова, Пашкова, Коновалова, Добронравова, Целиковская, Измайлова. А тут приходит красивая молодежь — Вертинская, Максакова, Малявина, Купченко, Шашкова, Есипенко, Вележева, Дубровская, Гришаева… И далее по списку.

Валентина Малявина — самая трагичная судьба Вахтанговского. Оригинальная личность, темноглазая красавица свела с ума не одного мужчину. Пила, была обвинена в убийстве гражданского мужа Станислава Жданько, несколько лет провела в колонии, освободилась досрочно за недоказанностью преступления, потом снова тюрьма… К профессии не вернулась. Живет в забвении, почти ослепла.

В театре говорят, что в труппу взяли очень худого артиста. Его худоба похожа на измождение. «Да нет, он просто очень тонкий», — шутит кто-то, не подозревая, насколько попал в точку. Юрий Яковлев — актер удивительно тонкой внутренней организации, с завораживающим голосом и при этом существует в театре обособленно.

А молодой Сергей Маковецкий в театре играет пока в водевилях и обращает на себя внимание смелыми высказываниями на общих собраниях. Так, когда один из приглашенных режиссеров назначает на главную роль свою жену, неожиданно вчерашний студент Маковецкий встает и говорит: «А почему это ваша жена должна играть эту роль? Есть прекрасная актриса Алла Александровна Казанская». Казанская — педагог Маковецкого по училищу. Потом Сергей сыграет роль композитора Шостаковича в спектакле Виктюка «Уроки мастера», и Москва откроет для себя потрясающего артиста, тонкого, чувственного, странного.

Отдельная страница Вахтанговского — Михаил Ульянов. Паренек из города Тара (Омская область) замечен еще в училище, приглашен в театр. Первая роль — любимец Ленинграда коммунист Киров. На спектакле происходит комический случай: Ульянов худой, и ему гример укрупняет лицо, подкладывает вату за щеки. А Киров, так положено в спектакле, много смеется, и вата у него вылетает. Во втором акте публика замечает, что Киров заметно осунулся.

День Ульянова начинается с хлопот: он народный депутат. В его квартире в прихожей у телефона висит лист, на котором написано: «Ясли, милиция, квартира…» Он всем помогает, за всех хлопочет. Артисты получают квартиры в новом доме на «Киевской». Как-то, проезжая мимо, Ульянов вздохнет: «Эх, скольким же я сделал здесь квартиры. И ни одна сволочь меня на новоселье не пригласила».

Артист от Бога. Имидж — мужчинский мужчина. А в жизни… Ульянов мягкий, добрый, нерешительный. Добровольный подкаблучник. Как же с такими качествами он решился возглавить труппу после Евгения Симонова? Просто умеет брать на себя ответственность за других, за театр, не боится признаваться в ошибках и расплачиваться за них. Иногда слишком дорогой ценой.

Рубен Симонов считает — кто уходит из Вахтанговского, тот счастья не найдет. Тому пример — экранный казак Сергей Лукьянов (фильм «Кубанские казаки»). Красавец, русский богатырь… Дела в театре у него идут хорошо. Много снимается. Просит Симонова взять в театр его жену Клару Лучко. Симонов отказывает. «Ну, тогда и я уйду», — говорит Лукьянов и уходит во МХАТ. Во МХАТе у него не складывается. Он перенесет два инфаркта, вернется и во время собрания, которое происходит все в том же портретном фойе, неожиданно умрет от инфаркта.

Владимир Осенев после спектакля не дошел несколько шагов до подъезда дома и умер во дворе. Просто упал и умер. Его жена Галина Коновалова потеряла голову, не хочет жить. Спасает Михаил Ульянов, который на гастролях буквально пасет ее, не оставляет одну.

Людмила Максакова — красавица. Замечательно играет в спектаклях, поставленных Петром Фоменко, — «Пиковая дама» и «Без вины виноватые». Преподает в Щукинском училище: опекает студентов, подкармливает их, одевает.

В Вахтанговский приходят однокурсницы Мария Аронова и Нонна Гришаева. Обе яркие, комичные. Аронова играет сочно, ярко. Гришаева прекрасно поет. Когда в этом году разбился артист Алексей Завьялов, Аронова помогла его жене, стала собирать деньги.

Конец прошлого века, начало нынешнего — трудный период в жизни театра. Спектакли выпускаются, звездные артисты работают, но общее ощущение трясины присутствует.

В театр назначен новый худрук Римас Туминас из Литвы. К нему относятся настороженно, часть труппы ворчит, что его эстетика имеет мало общего (если вообще имеет) с эстетикой Вахтанговского театра. Ему трудно, наступает момент, когда он висит на волоске, но… Министр культуры Александр Авдеев верит ему, Римас выпускает спектакль «Дядя Ваня», который становится поворотным моментом в истории театра. Сергей Маковецкий сыграет в «Дяде Ване», может быть, свою самую лучшую роль.

Происходит смена и в дирекции. На ключевой административный пост назначен Кирилл Крок, прежде не работавший в больших театрах… Он окажется очень дельным для Вахтанговского эффективным управленцем с душой театрала. Окажется, что еще студентом будущи экономист подрабатывал монтировщиком в московских театрах.

Самая поразительная персона в «Дяде Ване» и в театре вообще — Галина Коновалова. Возраст не скрывает — 95. На сцене зажигает. Относится к себе иронично и с юмором. Когда Туминас предложил ей роль няньки в «Дяде Ване», она удивила его ответом: «Что вы делаете? Я в театре сто лет. В юности я считалась хорошенькой барышней. Потом — крупным политическим деятелем (много лет Коновалова — заведующая труппой). А вы из меня сделали актрису?»

Владимир Вдовиченков — артист с сериальным и киношным бэкграундом. Мачо, в прошлом матрос, занимался бизнесом. На сцене — тонкая, ранимая натура с огромной жаждой работы. Доктор Астров в «Дяде Ване» — это открытие театрального актера Вдовиченкова.

Еще одна персона, отдельно стоящая от всех, — Максим Суханов. Сочетает в себе несочетаемое — талант самобытного актера и бизнесмена. Не занят в спектаклях Туминаса, но когда вокруг того возникнет кольцо неприятия, первым его поддержит.

2011 год. 90-летие театра отмечают не концертом мастеров сцены и речами представителей власти. Не цветами и корзинами, а спектаклем. Туминас подготовил спектакль под названием «Пристань» и занял в нем практически всю труппу. Вывел на сцену в один вечер всех вахтанговских звезд.