24 июля исполнилось бы 100 лет выдающемуся советскому актеру театра и кино, лауреату Сталинской премии первой степени (1952) — за роль Артамашова в фильме «Кавалер Золотой звезды» и Государственной премии РСФСР имени К. С. Станиславского (1970) — за роль Мамаева в спектакле «На всякого мудреца довольно простоты» А. Н. Островского, орденоносцу, народному артисту СССР  — Николаю Олимпиевичу Гриценко.

Обладатель широчайшего диапазона актерского таланта, редкого дара внешнего и внутреннего перевоплощения, яркой, щедрой фантазии и необыкновенной сценической смелости  и изобретательности новых художественных приемов — Николай Гриценко каждый раз восхищал художественного руководителя Вахтанговского театра Р. Н. Симонова и актеров-коллег, прозвавших его между собой «театром в театре», какой-нибудь новой «неожиданностью». Предугадать его было невозможно!

Актер милостью Божьей, мастер искрометной импровизации — Николай Гриценко пришел на сцену из рабочей среды. Выпускник Макеевского строительного техникума 1931 года, он работал и техником-десятником на железной дороге, и техником-смотрителем зданий и сооружений, и конструктором на заводе «Сталь» (Макеевский металлургический комбинат имени С. М. Кирова), пока не решил посвятить себя искусству.

Он сыграл свои первые роли на подмостках театрального факультета Макеевского музыкально-драматического рабфака. Несмотря на суровые предвоенные годы, судьба благоволила к Николаю Гриценко. Он долго искал себя. Посудите сами: после прерванной учебы в рабфаке, год  в Киевском драматическом техникуме, затем переезд в Москву.  Здесь глаза у молодого провинциала разбежались. И было от чего! Сколько  театров в Москве! Малый, МХАТ, на сцене которого блистали Яншин, Хмелев, Грибов, Прудкин, Тарасова, ЦТКА под руководством Алексея Попова, театр Вахтангова… И при каждом свои училища, готовящие молодое поколение артистов. За три года Николай четырежды меняет стены учебных заведений. Вначале поступает в Щукинское театральное училище, в 1935-1936 годах  переводится  в училище при МХТ-II, а в 1936-1937 годах —
в театральную школу при ЦТКА. И в каждом заведении Гриценко знакомится с традиционной методикой обучения и постижения актерского мастерства. Строгость и академичность МХАТа и ЦТКА кажутся тяжеловатыми тяготеющему к импровизации студенту. И на третьем году обучения Гриценко  понимает, что ему ближе именно  вахтанговская школа, приверженцем которой он останется всю жизнь. Блудный сын «Щуки» возвращается в родные стены.

В 1940 году он оканчивает  Театрального училища имени Б. В. Щукина и становится членом   прославленной труппы Академического театра имени Евгения Вахтангова, верно служа ему до самой смерти, без малого 40 лет. И все же, обучение во МХАТе иной раз сказывается на его театральной игре,  недаром коллеги за умение разрабатывать образ в мельчайших деталях, органически сближая в характере противоположные черты, в шутку называют его актером москвинской школы. Глубокий психологизм станет достоинством многих ролей Николая Гриценко, дополненных многокрасочностью  вахтанговской школы. Сам он словно создан для этого театра. Ему, как никому, от природы свойственен вахтанговский набор
необходимых качеств – неожиданность, гротеск, импровизация, соединение психологического содержания с умением найти нужную форму, а в игре – сочетание несочетаемого. Николай Гриценко навсегда стал олицетворением вахтанговской игры.

«Вахтанговская школа — это то, что можно выразить только с помощью конкретных спектаклей или созданных образов, — говорит Людмила Максакова. — Если говорить о ярчайшем явлении в понимании вахтанговского, то, наверное, это фигура Николая Олимпиевича Гриценко. Наверное, в нем и соединилось все то, что называется Вахтанговым. Я думаю, что сам Вахтангов считал бы его первым и любимым учеником, как его и считал Рубен Николаевич Симонов».

Среди множества ролей, сыгранных Гриценко на сцене, особое внимание театральной Москвы привлекли: Дон Гуан («Маленькие трагедии» А.С. Пушкина, 1961), Федор Протасов («Живой труп» Л. Н. Толстого, 1962), Магара («Виринея» Л. Н. Сейфуллиной, 1967), Мамаев («На всякого мудреца довольно простоты» А. Н. Островского, 1969), Тарталья («Принцесса Турандот» К. Гоцци), солдат Шадрин с его крестьянской смекалкой  («Человек с ружьем» Н. Погодина), бывший начальник Дашдамиров («Женщина за зеленой дверью» Р. Ибрагимбекова), Степан Вытягайченко («Конармия», поставленная по мотивам автобиографической прозы Исаака Бабеля)…

Не менее блистательной оказалась судьба  актера и в кино: 58 ролей, среди них 9 фильмов-спектаклей (театральных работ, адаптированных для телеэкрана). Свою первую незначительную роль в кино Николай Гриценко сыграл еще в 1942 году в мелодраме Юлия Райзмана «Машенька».
В дальнейшем Гриценко много снимается. Режиссеры ценят его мастерство, талант перевоплощения, фантазию и изобретательность в работе над ролью, неиссякаемую эмоциональную энергию и с удовольствием приглашают в свои картины. Популярность актера растет. Среди известных экранных работ Николая Гриценко: Вадим Рощин в экранизации трилогии  А. Н. Толстого «Хождение по мукам»  — «Сестры», «Восемнадцатый год» и «Хмурое утро», Алексей Александрович Каренин в экранизации романа Л. Н. Толстого «Анна Каренина», Викентий Павлович Сперанский в
приключенческом фильме «Адъютант его превосходительства», немецкий генерал в вагоне в сериале «Семнадцать мгновений весны», Николай
Антонович Татаронов в  телевизионной экранизации романа В. Каверина «Два капитана». Постепенно, от роли к роли  игра Николая Гриценко достигает высот драматического искусства.

Среди других запомнившихся кинообразов, воплощенных актером: гусар Антон Фадеев  — «Старинный водевиль»,  председатель колхоза Алексей Степанович Артомашов  — «Кавалер Золотой Звезды», Шредер  — «Вихри враждебные», агроном Терентий Тихонович — «Судьба Марины», завклубом Вениамин Семенович  — «Большая семья», управляющий Кляузова Псеков — «Шведская спичка», капитан госбезопасности Иван Алексеевич  — «Дорога», Георг Стан  — «Вольный ветр», Кузьма Егорович Стряпков  — «Понедельник – день тяжелый», Александр Яковлевич Грацианский – «Русский лес», председатель колхоза Федор Антонович Журбенко – «Мать и мачеха», агент иностранной разведки Измайлов
Петр Епифанович – «Человек без паспорта», полковник Миллер – «Два года над пропастью», полковник Савелий Петрович Фисюк – «Места тут тихие»,  председатель колхоза Василий Куприянович Маркелов – «Журавушка», барон Рейхенберг – «Я, Франциск Скорина…», Прохор Лычков – «Счастье Анны», золотопромышленник Трифон Степанович Перфильев – «Земля Санникова», князь Ираклий Стратоныч Дулебов – «Таланты и поклонники», старший товаровед Ананий Дмитриевич Мытников – «Черный принц», старший сын героини Антон Трофимович Гуляев – «Время ее сыновей», глава концерна Фридрих Дорнброк – «Жизнь и  смерть Фердинанда Люса», отец Нади – «Преступление», предприимчивый
фотограф – «Стажер», генерал Коротков – «Отец Сергий». Свою последнюю роль в кино актер играет в 1978 году в картине «Ссыльный № 011». Как видим, список работ внушительный. И каждая новая роль актера – еще одна  черточка безбрежного таланта Николая Гриценко.

Последние годы Николай Гриценко тяжело болел, страдал потерей памяти —  сказалось многолетние пристрастие к алкоголю. Говорят, что на съемках сериала «Семнадцать мгновений весны», когда снимали сцену беседы Штирлица в поезде с немецким генералом, текст его роли был
развешан по всему купе. И даже читая с листа, Гриценко демонстрировал высокий уровень актерского мастерства. Этот эпизод стал одним из лучших в фильме.

Скончался Николай Олимпиевич Гриценко 8 декабря 1979 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Однако, сколько бы не минуло лет, актера помнят. Поклонники продолжают посвящать ему стихи. Вот что я нашла в безбрежных сетях интернета. К сожалению, автор строк неизвестен:

Его Величество Актер…
Неповторимый, несравненный…
Пронзает вновь пространство взор,
В сердца обращенный со сцены.

И не объять, не объяснить…
Смотреть лишь, затаив дыханье.
Он – то, чего не может быть,
Загадка, чуждая познанью…

Звезд много в бархате небес…
Но дар его – сродни вселенной.
Летят года, как акты пьес,
А он – вовек непревзойденный.

Его Величество Актер…
Идут года, и стынет слава.
Но в каждом образе – костер
Пылает вновь, не зная равных.
И сколько б ни минуло пор,
Ему опять воскликнут: «Браво!!!»