Сегодня у меня был праздник – прогон спектакля в любимом театре с участием не менее любимой актрисы! Режиссер Михаил Цитриняк на Малой сцене Театра им. Евг. Вахтангова поставил известную пьесу Джона Маррела «Смех лангусты», немного изменив ее название на «Крик лангусты». Для тех, кто не в курсе, напомню, что лангусты – это десятиногие длиннохвостые раки. Как утверждают очевидцы, перед смертью лангусты издают звук, напоминающий смех. Или крик. Джон Маррел написал пьесу о последних днях выдающейся французской актрисы Сары Бернар. Читатель и зритель застают ее пишущей мемуары за год с небольшим до ухода из жизни. Диалог с секретарем Жоржем Питу – это и есть ее предсмертный крик-смех…

Юлия Рутберг в роли несчастной, «обезноженной», лишенной сцены, но не сломленной актрисы завораживает с первой секунды появления на сцене. Её Сара Бернар – это фейерверк обаяния, шарма, чувственности, иронии, тоски, брутальности, лицедейства, искренности, лукавства, шаманства, любви, etc! Словом, это – Актриса и, стало быть, категория неопределяемая. Но Сара Бернар здесь не только актриса. Она – властный, неумолимый и неутомимый режиссер, который, используя самые разные методы воздействия, заставляет лицедействовать своего забитого и слабовольного секретаря Питу, которого мастерски играет Андрей Ильин. Надо видеть горящие счастьем глаза Сары, когда Питу удается вжиться в предлагаемые обстоятельства и должным образом изобразить на импровизированной «сцене» тех или иных персонажей, появлявшихся в разные годы в жизни Сары: антрепренера, любовника и даже ее мать! Увы: великой актрисе осталось лишь таким образом переживать и проживать обрывки своих жизненных перипетий, страстей, увлечений и разочарований. Но, повторяю: Сара вовсе не сломлена, она и в таких условиях цепляется за Жизнь, за Театр, что, в общем-то, для нее – одно и то же…

Уж не знаю, какие актерские приспособления использует Юлия Рутберг в этом спектакле, но мне кажется, что здесь следует говорить не только и не столько о мастерстве, сколько о магии и даже мистике. Потому что, как бы банально это ни звучало, ты порой просто забываешь о том, что сидишь в зрительном зале и что перед тобой хорошо знакомая актриса, а не Сара Бернар. Психологи называют такую черту эмпатией – способностью проникнуть в шкуру другого человека. Впрочем, это было не просто талантливое актерское перевоплощение. Потому что Юлия Рутберг – одна из немногих актрис, которым подвластен такой сложный способ существования на сцене, как отчуждение от образа, способность взглянуть на персонажа (т.е. на себя) со стороны. (Наверное, это и есть одна из характерных черт той школы, которую называют вахтанговской). Поэтому сегодня на малой сцене Вахтанговского театра «сосуществовали» две актрисы: Сара Бернар и Юлия Рутберг! И, рискуя быть обвиненным в излишней эмоциональности и предвзятости, осмелюсь утверждать, что актрисы эти были равновелики.

P.S. Автор этих строк за свою длинную жизнь видел немало хороших спектаклей и блистательных артистов, и удивить его чем-то очень сложно. Но хоть убейте – не могу понять, как удается Саре-Юле-Бернар-Рутберг на глазах зрителя в мановение ока превращаться из пожилой, одинокой, уставшей, не очень счастливой женщины в молодую, яркую, обворожительную красавицу!