Римас Владимирович Туминас представил публике собственное прочтение романа Льва Толстого «Война и мир». Премьеру, приуроченную к 100-летию театра имени Вахтангова, ждали с трепетом и волнением.

Особенно трепетно ее ждали после того, как осенью на сборе труппы показали избранные сцены из будущего спектакля. Уже тогда всем было очевидно, грядет нечто грандиозное. Но такого предвидеть не мог никто. Потому что чудо невозможно спрогнозировать, а то, что оно может длиться в течение пяти часов и подавно. Режиссер признался, что, подступаясь к репетициям, задавался вопросом: что можно ставить после Лермонтова? Только Пушкина. А после Пушкина? Только Толстого. И если «Евгения Онегина» принято называть энциклопедией русской жизни, то «Войну и мир» Туминаса можно смело назвать энциклопедией русской души.

Отвечая на вопрос, трудно ли было совладать с Львом Николаевичем, Римас Владимирович, не задумываясь, ответил, что сложно бывает лишь тогда, когда пытаешься кого-то обмануть или как-то возвыситься над материалом, показать себя, а не автора. Видимо, именно для того, чтобы ничто не отвлекало зрителя от Толстого, спектакль решен почти минималистскими средствами. Стильный и лаконичный, выдержанный в дымчато-серой гамме, он начисто лишен спецэффектов (и это при том, что в театре Вахтангова одна из самых технически оснащенных сцен), помпезных декораций, нагромождения предметов. Концентрация на людях, эмоциях. Все внимание к внутреннему миру человека. К его бедам, страданиям, страстям, метаниям. Для Туминаса, что в мире, что на войне главное – люди. То, как они проявляются, что делают, и даже, что говорят.

Из всех декораций выстроена лишь огромная стена (сценография Адомаса Яцовскиса), которая то пересекает сцену по диагонали, показывая дом Ростовых, то сужает ее до маленького бессмысленного мирка салона Анны Павловны Шерер (Анна Дубровская), то превращает в театральную ложу, где Наташа знакомится с Анатолем (Владимир Логвинов), то уезжает в самую глубину, распахивая пространство. Огромной страны, большой истории, грандиозного романа, где так легко раствориться маленькому человеку, так просто потеряться и потерять себя. Это и стена плача, и те границы, что каждый человек выстраивает вокруг себя, и те ограничения, которыми сдерживает собственные порывы и мечтания.

И если у Достоевского сказано, что слишком широк русский человек, и как бы его сузить, то Туминас вслед за Толстым наоборот хочет показать русского человека во всей душевной широте, во всей глубине, во всем величии, во всей сложности натуры. Пропуская каждого через уготованные ему испытания, режиссер никогда не дает нам забыть о том, что человек создан для счастья, и счастье это в нем самом. И только поняв это, каждый сможет обрести мир и закончить войну. Самые кровопролитные войны человек ведет с самим собой, а самый драгоценный мир – гармония в душе. Быть может, этим объясняется, что в сцене исхода из Москвы герои так отчаянно поют: «Царица небесная, дай мне смирения, веру в спасение, и научи всех любить и прощать».

Возможно, именно поэтому в столь густонаселенном спектакле главные герои – Наташа (Ольга Лерман), Пьер Безухов (Павел Попов), Андрей Болконский (Виктор Добронравов), Николай Ростов (Юрий Цокуров) – в решающие моменты оказываются на сцене совсем одни. Будто подчёркивая – каждый отвечает перед собой, перед Богом и перед вечностью.

Одна из сильнейших сцен в спектакле, когда Николай Ростов остается на поле боя один со штыком против всего мира и внезапно понимает, что не может убить ни в чем перед ним неповинного, такого же как он молодого человека, только потому, что кто-то объявил его врагом.

И не случайно, страстная, живая, пылкая, жаждущая внимания и любви Наташа показана одна средь шумного бала. Ее танец под волшебный вальс Гиедрюса Пускунигиса будто начинается у нее в голове. А как может быть иначе? Ведь она столько мечтала, столько грезила. Он в сновиденьях ей являлся, незримый он ей был уж мил. Вот из этих тайных ожиданий и возник князь Андрей. Их вальс вроде бы такой легкий, такой гармоничный пропитан горечью грядущей беды. Позже он будет закольцован с вальсом над телом Андрея. И хотя смерть здесь скорее синоним освобождения от земных страданий, все равно больно.

За князя Андрея, как ни странно, больно почти все время. Римас Владимирович называет его самым трагическим и непонятым персонажем мировой литературы, человеком, живущим не в свое время. В нем, по меткому замечанию Виктора Добронравова, все эссенция человеческой души и боли. Ему, как и нам всем, свойственно заблуждаться, быть уверенным в чем-то, а затем кардинально менять точку зрения.

Истинно благородный, закрытый, гордый до невозможности, собранный, как боец на ринге, он всегда настороже, ни на секунду не может ослабить контроль. Он болезненно хочет славы, признания, о чем открыто говорит, и отчаянно жаждет быть любимым и принятым, о чем упорно молчит. Больше всего на свете он боится обнажить душу, показаться слабым, ранимым. Плотно сжатые губы, скрещенные на груди руки, наглухо застегнутый китель. Он будто врос в свой мундир, как в броню. Когда он говорит Наташе знакомые всем слова о том, что она себя не знает, почему-то слышится иное. Он бы и рад поверить в счастье, в возможность быть любимым, но не может. И если к другим он строг, то к себе жесток до безжалостности. Душой он отдыхает разве что с лучшим другом, золотым сердцем Пьером. Именно с ним Андрей способен снять китель, остаться в одной рубашке и хоть на несколько секунд позволить себе поверить в лучшее в человеке. Потом шанс представится лишь перед смертью. И если верить, что истина в устах умирающего, то в последнюю секунду он обрел мир и покой. Через Андрея в спектакле проходит одна из главных истин, что справедливость без снисхождения и правда без милосердия ничего не стоят и ничего не приносят, кроме боли и страданий.

И, конечно, безусловная удача спектакля – Пьер Безухов. Чувственный, благородный, порывистый, способный на истинную дружбу, умеющий любить и прощать. В нем так много сил, радости, что и правда верится, что человек сотворен для счастья и счастья в нем самом, и что любить жизнь – это любить Бога. Когда после объяснения с Наташей он носится по кругу, пытаясь свыкнуться с тем, что наконец встретил ту, которую всю жизнь искал, но им не суждено быть вместе, почему-то волей-неволей начинаешь верить в счастливый финал, хотя в привычном смысле слова Туминас его и не показывает.

Под шквал аплодисментов ощущается редкая благодать и чувство невероятной радости, что довелось при этом чуде присутствовать. И внутри теплится надежда, что это только премьера и будет возможность увидеть спектакль снова.

Отдельное счастье – россыпь актерских работ. Помимо потрясающих главных героев непривычная и невероятная графиня Ростова в исполнении Ирины Купченко, наивный, похожий на домовенка граф Ростов — Андрей Ильин, роскошный князь Николай Андреевич Болконский – Евгений Князев, огненная Марья Игнатьевна Перонская – Людмила Максакова.