Театрал, 16.06.2016

Валерий Яковhttp://www.teatral-online.ru/news/18741/

В США С ТРИУМФА НАЧАЛИСЬ ГАСТРОЛИ ТЕАТРА ВАХТАНГОВА

В четверг вечером в одном из лучших театральных залов Бродвея состоялась американская премьера вахтанговского «Дяди Вани». Организаторы фестиваля «Вишневый сад» Мария Шкловер и Ирина Шабшис были уверены в успехе, потому что хорошо знают не только творчество Римаса Туминаса, но и свою американскую публику. Ранее они уже приглашали в Америку на свой фестиваль вахтанговского «Евгения Онегина», и это стало событием театрального года. Теперь в гости к американскому зрителю привезли «Дядю Ваню», и в первый же вечер его приняли здесь как родного…

Одному из лучших спектаклей Римаса Туминаса уже восемь лет. Его сыграли более двухсот раз и десятки тысяч зрителей аплодировали ему в самых разных уголках России и мира. Но в этот вечер здесь, в Нью Йорке, снова все волновались — и актеры за кулисами, и гримеры, и костюмеры, и технические службы… Волновался и Кирилл Крок, не упускающий ни одной детали в организации. Переживал Фаустас Латенас, гадающий — как будет звучать в этом огромном зале его музыка. Но больше всего волновался Римас Туминас, хотя и старался не подавать вида. Только, расхаживая перед театром, все чаще смотрел на часы, и потом, когда прозвенел третий звонок и были встречены все гости, застрявшие в ней-йоркских пробках, исчез за кулисами.

Публика в зале была весела, непринужденна и отзывчива на каждую фразу на сцене. Но уже вскоре эта живость растворилась, зал окутала тишина, и зрители погрузились в философскую глубину туминасовского Чехова. Как завороженные следили они за каждым словом и движением фантастического Сергея Маковецкого — узнавая в его дяде Ване себя, свою детскую наивность, свои мечты, свою неразделенной любовь, свое одиночество и обреченность… Узнавали в профессоре Серебрякове Владимира Симонова свои самообманы, отрешенность, и тоже одиночество, и тоже осознание утраченного времени… Узнавали себя в скучающей Елене Андреевне Анны Дубровской, в основательном докторе Астрове Артура Иванова, в мечтательной Софье Марии Бердинских… Этот американский зал, заполненный в нынешний вечер преимущественно «бывшими нашими», которые бывшими не бывают, пропускал игру буквально каждого актера через себя. Через свою судьбу, свои мечты и ошибки. И уже не так, казалось, важно было, выходит ли на сцену немногословная, но всеми здесь любимая Людмила Максакова, или пролетает молчаливо выразительной тенью Сергей Епишев… Зал благодарно принимал каждого, понимая, чувствуя, узнавая в себе. И замирал от пронзительной музыки Латенаса, пронимающей до сердца… Вечером накануне первого спектакля Римас Туминас, встречаясь с местной публикой, отвечал на вопрос о том, что нового он хотел сказать чеховским «Дядей Ваней» после многих тысяч других постановок за минувший век. Туминас ответил, что он в своем видении Чехова говорит о себе, о каждом из нас, о запахе детства, об ожидании счастливого будущего, которое никогда не наступает, потому что вся жизнь уходит на ожидание. О недостатке милосердия, отзывчивости и любви к ближним. О чрезмерной жалости к себе, которая застилает жалость к другим. О том, что в каждом из нас живет свой дядя Ваня, просто не каждый готов себе в этом признаться…

Нью-йоркский зал в четверг вечером, судя по тому, как он смотрел и реагировал, на время почувствовал себя дядей Ваней. И был ошеломлен от этого невольного открытия. А когда занавес опустился и ошеломление прошло — зал взорвался овациями и криками «браво». — Туминас рассказал мне обо мне, — говорила мне после спектакля Ирэна Лазовских, юрист местного адвокатского бюро. — Я прихожу уже на третий за последние годы спектакль вахтанговцев, стала фанатом этого великого театра и великого Туминаса, но никак не могу разгадать, как ему удается всякий раз мне же рассказывать обо мне, о моих сомнениях, мечтах и разочарованиях. Я смотрела «Евгений Онегин», смотрела «Улыбнись нам, господи!», и вот теперь «Дядя Ваня». И каждый раз Туминас и его потрясающие актеры говорят со мной обо мне. Это невероятное потрясение, с которым потом живешь долгие месяцы. И ждешь следующей встречи.

— Я трижды начинал читать когда-то «Дядю Ваню», и ни разу не смог пробиться до конца сквозь скуку этого произведения, — говорит мой однокурсник по журфаку Евгений Пискунов, ныне генеральный директор телекомпании «НТВ-Америка», более двадцати лет живущий в США. — Туминас просто гений! Я уверен, что не только мне, но и всем, кто был сегодня в зале, он открыл Чехова, которого мы не понимали. У Туминаса каждый герой, выходящий на сцену, настолько глубок и современен, что забываешь о столетии, отделяющем нас от Чехова и его персонажей. Туминас говорит с нами о нас сегодняшних, и о том, что нас ждет завтра, если мы не станем добрее. Фантастический спектакль, фантастическая музыка, фантастическая игра!

Чуть позже я знакомлю Евгения с Туминасом, и он повторяет ему свои восторженные оценки. И благодарит за новый открытый мир… А Римас Владимирович улыбается, кивает, немногословно комментирует, и приглашает в Москве посмотреть другие работы. Ему в этот американский премьерный вечер скажут еще множество восторженных слов. Но они его не убаюкают. После праздничного фуршета он попросит своего верного соратника Кирилла Крока назначить на десять утра репетицию. Он обратил внимания на лишь ему заметные детали, которые следует исправить до следующего показа, следует отшлифовать, довести до совершенства. Значит всем утром подъем — и за работу. Потому что у совершенства, особенно когда его создает Туминас, нет предела…