Оригинальную инсценировку своей знаменитой повести «Зависть» Юрий Олеша сделал специально по просьбе театра. Спектакль вызвал множество дискуссий. Спорили о пьесе, но о режиссуре споров не было — все соглашались, что это — победа. Действительно, до сих пор у Попова не было спектакля столь красочного, музыкального, эффектного.

О. Литовский в газете «Комсомольская правда» за 16 марта 1929 г. пишет: «Как спектакль «Заговор чувств» замечательная победа театра Вахтангова. По словесной и психологической насыщенности пьеса Олеши для актерского исполнения необычайно трудна. И с этой трудной задачей актеры в общем справились с честью. Труднее всех, конечно, пришлось Глазунову в роли Андрея из-за временами не очень убедительного материала самой роли и ее суховатости. Глазунов с хорошей, благородной благородной выдержкой и чувством меры поправлял автора. Хорош Кавалеров (Москвин), трогательна Валя (Алексеева), сочно и тепло играет Щукин-Шапиро. Но бесспорным украшением спектакля был Горюнов — Иван Бабичев. Человек в котелке, в визитке, без жилета, с вылезающей распахнутой крахмальной грудью, с юридическим значком, с обрюзгшим лицом и хрипловатым голосом — таков вождь «заговора чувств», мещанский пророк и мессия, от которого обывательское стадо ждет чуда и спасения. Горюнов сумел показать с обнаженной ясностью всю душевную гниль, зависть и ненависть, которыми полны Иваны Бабичевы.

Драматургический материал Олеши, отличающийся парадоксальной остротой, сценическими обобщениями, отсутствием мелкого бытовизма, — представляет собою превосходное поле для театральной работы в настоящих вахтанговских традициях. Замечательная изобретательность режиссера (А. Попов), нигде не скатывающаяся до шаблона, дополненная превосходной работой художника Акимова и очень интересным, эмоционально окрашенным иллюстративно-музыкальным сопровождением Н. Попова, создали спектакль гармонически стройный, почти без срывов, диссонансов — спектакль, несомненно обогащающий нашу театральную культуру. Такие сцены, как сцена на кухне с поразительным типажем и обстановкой (целая армия примусов одна чего стоит), как у Кавалерова, с феерическим, остроумно сделанным сном, как на именинах, — сцены образцовые. Они лишний раз свидетельствуют, каким чудесным инструментом является театр им. Вахтангова, и как много мы можем от него ожидать.

Но об ожидании их нет надобности напоминать театру, показавшему, что он умеет и хочет идти в ногу с эпохой».